Третий выстрел - Страница 17

В последующие дни Ортис неоднократно звонил ему. Но Кампанья не подходил к телефону. Он не мог. И сам страдал из-за этого. Не то чтобы он так беспокоился из-за Ортиса, но он был убежден, что настоящий полицейский никогда не должен обманывать доверия своего информатора.

Он поделился своими мыслями с Амелией, но та лишь пожала плечами:

– Я никогда не имела с ними дела, но на твоем месте не создавала бы себе проблем. Все информаторы – продажные твари, кто из-за денег, а кто из страха перед тюрьмой.

– Ты рассуждаешь, как Веронези. Но вы оба заблуждаетесь. Без этих продажных тварей нам не удалось бы раскрыть множества дел. Они нужны нам как воздух, и хороших информаторов найти очень трудно, – резко парировал он.

Прошел месяц. Он начал забывать об Ортисе, и даже Веронези простил его. С Гайей же, напротив, они постоянно ссорились. И все по вине одного архитектора, который стал звонить ей слишком часто, в том числе и домой по вечерам. Илария очень переживала из-за происходящего, стала нервной и вспыльчивой. По обоюдному согласию они решили дать друг другу передышку и договориться о разводе так, чтобы не слишком травмировать девочку.

Как-то в субботу после обеда Кампанья с женой и дочерью был в гипермаркете. Он устало толкал перед собой тележку, нагруженную продуктами и моющими средствами. Илария бегала между стеллажами, возвращаясь к ним с полными руками сладостей. Услышав мелодию мобильного телефона, Кампанья страстно пожелал, чтобы звонили из квестуры, – так он устал от еженедельного обряда совершения покупок. Это оказалась Амелия – она в тот день дежурила.

– Возможно, тебе стоит приехать.

– Что такое?

– Пока непонятно, в чьей компетенции дело, но тела были обнаружены нашими сотрудниками.

– Чьи тела?

– Ортиса и его жены.

Первыми на них наткнулись две синьоры. Сорокалетние дамы, чтобы оставаться в хорошей форме, каждое утро совершали пробежки вдоль канала. Трижды в неделю ходили в спортзал. Носили самые модные спортивные костюмы и туфли. Обе высохшие, как палки. Волосы подстрижены у самых дорогих парикмахеров, на лбу повязки от именитых модельеров. Ухоженные руки. Обе в разводе и в поиске достойной партии. Им хватило пяти минут, чтобы поведать все это Амелии. У нее был такой талант – люди всегда охотно рассказывали ей о своей жизни.

Когда они заметили тела, то самая энергичная из них сразу набрала «113». Кампанья наблюдал за работой экспертов. Фотографии, отпечатки… Впрочем, опытным взглядом он уже оценил происшедшее. Положение тел, два окурка, найденные рядом, не оставляли сомнений. Ортиса и Назу привезли сюда в машине, угрожая оружием, заставили встать на колени и прикончили классическим выстрелом в затылок.

– Их казнили, – сказал Веронези, неизвестно откуда появившийся рядом с ним.

– Да, – лаконично ответил Кампанья.

– Я уже пообщался с нашими боссами, – продолжил начальник, указав на судью, который тем временем разговаривал с медэкспертом. – Как только закончим снимать отпечатки, мы передадим все финансовой гвардии, и они, как мне было сказано, немедленно начнут операцию. Эти убийства заставили их поторопиться.

Кампанья схватил его за плечо.

– Ты должен был послушать меня, – прошипел он. – Они бы остались в живых, а мы бы взяли хорватов.

– Не доставай меня! – рявкнул Веронези. – И убери лапы.

Все обернулись. Кампанья невозмутимо зажег сигарету.

Специальные отряды финансовой гвардии той же ночью начали действовать. На путепроводе в Местре они заблокировали фуру, в которой под грузом матрасов было обнаружено несколько ящиков с автоматами Калашникова и взрывчаткой, предназначавшихся для калабрийской мафии. Одновременно они ворвались в три квартиры, произведя десяток арестов. На следующее утро на пресс-конференции несколько высокопоставленных чинов совместно с агентами, чьи лица были закрыты масками, поведали о проведенной операции. После долгой и кропотливой работы финансовой гвардии удалось обезвредить хорватскую преступную группировку, специализировавшуюся на торговле оружием. Главарем банды являлся Йосип Персен, которому вместе с Зораном Руньянином и еще тремя сообщниками удалось уйти. Об Ортисе и его жене не было сказано ни слова. «Этого стоило ожидать», – подумал Кампанья, смотревший выпуск новостей по местному телевидению.

Чего он никак не мог ожидать, так это того, что один из трех офицеров финансовой гвардии, с которыми он разговаривал в кабинете Веронези, постучит в дверь его отдела.

– Папка с делом еще не готова, – буркнул Кампанья.

– Я пришел поговорить с вами, – ответил тот. И протянул руку. – Майор Эрнесто Фьоре.

Инспектор пригласил его сесть. Рослая фигура и манера двигаться выдавали принадлежность майора к отрядам специального назначения.

– Это я поддерживал связь с Ортисом, – объяснил он. – И хочу, чтобы вы знали: я был осторожен. Это не я спалил его.

– Тогда кто?

– Понятия не имею. Возможно, он сам себя выдал. Или ввязался в какую-то опасную игру. Ортис всегда и на всем стремился заработать.

– Вы знаете, кто именно привел приговор в исполнение?

– Да. Один из арестованных стал давать показания. Стрелял Йосип, с ним были Зоран, Мате Миханови и еще двое, нам известны только их имена.

– Группа бандитов, скрывающихся от правосудия.

– Ударный отряд банды. Все в прошлом принадлежали к полувоенным формированиям и прошли хорошую подготовку.

Кампанья подыскивал подходящие слова, чтобы задать вопрос, не дававший ему покоя с самого начала разговора: