Третий выстрел - Страница 23

Кампанья ждал уже больше часа, когда заметил машину с четырьмя китайцами. Вышел тот, что сидел рядом с водителем, и подошел к инспектору. Ему было около шестидесяти, у него был заметный животик и вид человека, привыкшего командовать.

– Я знаю, что кто-то из ваших врачей лечит хорвата с огнестрельным ранением, – сказал Кампанья. – Это я стрелял в него. Ничего не имею против вас, но его я должен найти. Иначе, обещаю, у вас будут проблемы.

Не говоря ни слова, китаец пошел к своей машине и стал звонить по мобильному телефону. Через несколько минут он вернулся к инспектору и сказал, что хорват действительно оказался плохим человеком и они рады помочь полиции. Они не могут дать адрес врача и уж тем более не хотят, чтобы их сочли причастными к его аресту. Но они знают, что друзья Йосипа вернутся за ним в условленный час, и инспектор может дождаться их на перекрестке, где они обязательно должны будут проехать. Китаец подробно описал модель и цвет машины. Кампанья спросил, откуда ему известно, что будет именно такая машина, на что китаец улыбнулся и ответил, что он сам достал ее для хорватов.

Кампанья приехал в условленное место на два часа раньше. Он хотел быть уверен, что не упустит их. Зазвонил мобильный телефон. Посмотрев на экран, он увидел номер Веронези и решил ответить.

– Ты не поехал домой, как я тебе велел, – сказал начальник. – Вместо этого ты отправился в оружейную пополнить боезапас. Хотел бы я знать, что ты намереваешься делать с тридцатью пулями.

– Ничего. Не беспокойся.

Тон Веронези стал жестким:

– А я беспокоюсь, Джулио. Очень беспокоюсь. Ты бог знает где и черт знает что собираешься делать. Рискуешь карьерой, изображая мстителя. У тебя жена и дочь. Ты о них подумай.

Кампанья не ответил.

– Джулио, скажи, где ты. Я подъеду, и мы поговорим.

Вместо ответа инспектор выключил мобильный. Разговор не имел смысла. Он сам понятия не имел, что будет дальше. И у него не было никакого плана. Он просто хотел найти убийц Амелии – и всё. Последствия будут потом. Инспектор еще подумал, что, возможно, его карьера уже кончена, так как он не послушался прямого приказа начальника. Тем более имело смысл идти до конца. Он в который раз проверил пистолет и принялся ждать. Он был уверен, что хорватов будет трое: Йосип и двое других. Четвертый останется сторожить заложника. А значит, у него должно получиться. Да, должно.

А в это время метрах в трехстах от Кампаньи старый врач-китаец перевязывал плечо и бок Йосипу Персену. Хорват был ранен двумя пулями. К счастью для него, пробив обшивку фургона, пули потеряли убойную силу, только поэтому он не умер. Йосип застонал: действие обезболивающего стало ослабевать. На смеси хорватского с итальянским он стал просить врача вколоть ему еще одну дозу.

– Пока нельзя снова колоть морфий, – сказал китаец по-итальянски. – Это может быть опасно.

– Какое твое собачье дело?! – рявкнул Йосип.

Врач пожал плечами и сделал ему укол. Хорват довольно ухмыльнулся при мысли о том, что сейчас он снова перестанет воспринимать действительность. На сегодня он уже перенес достаточно.

Веронези собрал у себя в кабинете группу верных людей.

– Вы все знаете Кампанью, и я знаю, что вы уважаете его и как человека, и как профессионала. Сейчас он, вооруженный до зубов, ведет где-то охоту на хорватов. Я хотел бы, чтобы вы помогли мне найти его. Естественно, речь не идет об официальной операции, поэтому я никого из вас не принуждаю участвовать.

Никто не проронил ни слова. Веронези улыбнулся:

– Тогда за работу.

Мате и еще один член банды, по имени Юре, припарковались неподалеку от подпольной клиники, которая находилась на первом этаже одного из жилых домов на южной окраине Падуи. Жили там почти исключительно китайцы. Хорваты обнаружили своего главаря без сознания, и, чтобы довезти его до машины, им пришлось воспользоваться креслом на колесиках, которое отдал им врач. Китаец взял у них деньги, поблагодарив коротким кивком.

Очень осторожно они положили Йосипа на заднее сиденье машины, погрузили кресло в багажник и поехали. Ехали они не торопясь, не только чтобы не беспокоить раненого лишней тряской, но и чтобы не привлечь внимания сил правопорядка.

Спустя пару минут Кампанья увидел их машину на перекрестке. Узнав в водителе человека, убившего Амелию, он на несколько секунд словно окаменел и из-за дрожи в руках не сразу смог повернуть в замке ключ зажигания. Обругав самого себя, он немного успокоился и поехал, следуя за габаритными огнями автомобиля хорватов.

Когда они проследовали по мосту Тенкарола и направились дальше по виа Дей Колли Эуганеи, Кампанья догадался, что новым прибежищем банды стала одна из многочисленных вилл в этом районе – обширном, местами заросшем лесом, испещренном многочисленными проселочными дорогами, перемещаться по которым можно было быстро и незаметно. Но инспектор знал эту местность гораздо лучше их. Тут они не могли от него уйти. Время от времени он бросал взгляд на соседнее сиденье, где лежали пистолет и мобильный телефон, – у него было два пути, чтобы завершить эту партию.

Кампанья был так занят преследованием, что совсем забыл про зеркало заднего вида. Иначе он заметил бы, что за ним по пятам следует машина комиссара Альберто Марангони, чей пост был как раз у моста Тенкарола, одного из возможных путей выезда из города. Марангони постоянно поддерживал связь с Веронези, и сюда уже спешили все остальные машины.

Хорваты повернули налево, в сторону старого аббатства Пралья. Дорога была совершенно пустынна, и Кампанье пришлось увеличить дистанцию. Еще через несколько километров они оказались на неасфальтированной дороге, которая поднималась к вершине холма. Наступил момент, которого больше всего опасался Кампанья. Теперь ему трудно оставаться незамеченным, даже несмотря на прикрытие густой растительности и постоянные повороты. Но, видимо, хорваты считали себя в безопасности, так как ни разу не проверили, нет ли за ними слежки. Они въехали в ворота, выходящие прямо на дорогу, и еще через сто метров оказались перед домом, полностью погруженным во тьму. Инспектор погасил фары, вышел из машины и пошел по аллее. Пистолет он держал двумя руками, в любой момент готовый открыть огонь. Полоска света прорезалась сквозь темноту: кто-то открыл дверь, чтобы впустить Мате и Юре, которые на руках несли Йосипа. И снова стало темно.