Третий выстрел - Страница 66

Бруно отвечает, что Анна ему позвонила… Тут он вскакивает: ведь у Анны сломан телефон, значит, она звонила ему с мобильного и там должен был остаться вызов… Этот вызов, несомненно, докажет, что он не провел утро у Анны и что Анна была жива, пока он оставался дома…

Бруно продолжал: да, они договорились провести воскресенье за городом, в Чефалу. Он застрял из-за аварии на дороге, а когда приехал, то увидел, что дверь подъезда приоткрыта. Он поднялся, увидел распахнутую дверь квартиры, вошел и…

Тут он не выдерживает, все спокойствие слетает с него, и он снова разражается безутешными слезами.

– Кроме Анны и вас, кто-нибудь еще знал, что вы собираетесь утром вернуться?

Бруно понимает плохо и просит повторить вопрос.

– Да никто не мог знать!

Кименти объясняет, что дело обстоит вовсе не так, и пересказывает то, что ему сказала консьержка. Бруно никак не может взять в толк, что за человек о нем спрашивал.

Матч на телеэкране закончился. Кименти целует дочку, которая сидит за уроками, целует жену.

– Может, сегодня я задержусь. Я позвоню.

Он едет в комиссариат, где его дожидается Айрольди. Айрольди отчитывается: он допросил всех соседей и все они в один голос говорят, что Анна была женщина серьезная, симпатичная и воспитанная. И ни от кого он не слышал, что у нее были любовники или любовник. Большинство жильцов считает, что Анна, возвращаясь из киоска с газетами, застала у себя вора. Он ее так зверски и убил. Соседи уверены, что это был один из тех бродяг, которые повсюду шныряют и обделывают свои дела. По мнению жильцов, оставшихся в меньшинстве, полиции следовало бы поинтересоваться бывшим мужем Анны, который первое время, когда она переехала сюда, являлся и устраивал ей сцены.

– Это еще ничего не значит, – говорит Кименти.

– Чего – не значит?

– Что у нее не было других любовников. При известной осторожности никто ничего не заметит. Как с Костой: никто не видел, как он входил в квартиру Анны. А ведь он вернулся в субботу вечером, вышел вместе с ней, еще раз вернулся ночью, потом уехал рано утром в воскресенье и снова вернулся около полудня… А тот парень, что спрашивал о Бруно, не мог быть ее бывшим любовником и приревновать?

Айрольди в ответ только разводит руками.

– Пошли со мной!

Они выходят из комиссариата, садятся в машину Кименти и едут в ресторан, где идут приготовления к вечеру. Владелец узнает счет, выписанный накануне вечером. Официант тоже вспомнил пару. Сидя снова в машине, Кименти листает записную книжку Анны, набирает на мобильнике номер пиццерии, просит адрес.

В пиццерии хорошо помнят две пиццы, заказанные в пятницу вечером.

– Почему вы запомнили именно этот заказ?

– Синьора была нашей постоянной клиенткой, и она всегда заказывала одну пиццу. Но в пятницу она заказала две. И я спросил себя: в чем дело? Синьор комиссар, ради бога, скажите, эта несчастная синьора съела пиццу в компании своего убийцы?

Кименти пожимает плечами. Потом обращается к Айрольди:

– Может, и мы закажем пиццу?

– А почему нет?

Естественно, пока едят, они обсуждают происшедшее. Похоже, что оба они не верят в виновность Бруно.

– Двигатель автомобиля был еще горячий, когда вы меня послали проверить, – говорит Айрольди. – По-моему, Бруно действительно уезжал к себе и вернулся как раз вовремя, чтобы нарваться на приключение.

– Завтра, возможно, у нас будет окончательное подтверждение, – говорит Кименти.

– Каким образом?

– Бруно утверждает, что Анна звонила ему со своего мобильника, который теперь у нас в комиссариате. Если звонок действительно был, он высветится. И высветится продолжительность и время разговора.

– Почему же нам не пойти и не проверить сразу?

– Ты что, забыл, что сегодня воскресенье?

После пиццы оба едут к Бруно. Ключи он им отдал. Они входят, осматривают квартиру, и им ничего не остается, кроме как подивиться царящему там порядку.

На следующее утро, около десяти, пока Бруно устало повторяет следователю прокуратуры все, что накануне говорил комиссару, Кименти получает подтверждение. С мобильника Анны в половине десятого вызывали номер Бруно. Разговор был недолгим. Кименти и Вилланова совещаются, и Бруно отпускают на свободу после того, как он подписывает свои показания. У входа толпятся журналисты: им не терпится узнать новости о преступлении, занявшем страницы всех газет, но Бруно никто не фотографирует, никто не знает, что он был задержан по этому делу. Выпуская его из комиссариата, Кименти замечает, что Бруно не в себе.

– Что думаете делать?

– Поеду домой.

– Послушайте, давайте Айрольди довезет вас в моем автомобиле хотя бы до вашей парковки.

По пути к внутренней стоянке комиссариата Бруно вдруг окликает женский голос:

– Бруно!

Удивленный, он останавливается, но не узнает окликнувшую его женщину в форме, которая подходит ближе:

– Привет, Айрольди! Бруно! Ты что, не узнаешь меня?

– Грация! – говорит Бруно, пристально вглядевшись.

Грация радостно обнимает его:

– Мы с тобой лет пятнадцать не виделись! Как ты тут оказался?

Бруно смущен. Вмешивается Айрольди:

– Потом объясню. Поехали?

Озадаченная Грация смотрит, как они садятся в машину Кименти и уезжают.

Бруно открывает дверь своей квартиры, идет прямиком в спальню, не раздеваясь, падает на постель. Его бьет судорожная дрожь.

Грация рассказывает Айрольди о своих отношениях с Бруно. Оказывается, они были помолвлены, когда им было еще по пятнадцать лет. А потом потеряли друг друга из виду.